III раздел Европейский союз и современный мир Глава 10 Меняющийся мир В современном мире происходят фундаментальные перемены, которые требуют осмысления и одновременно решительных, но гибких действий. Эти перемены определяются активно развивающейся

4. Образуйте союз В 1981 г. три французские страховые компании – MAIF, MAAF и MACIF – создали многостороннее совместное предприятие под названием Intermutuelles Assistance (IA) ради достижения эффекта масштаба в обработке заявлений клиентов. Если вы застрахованы одной из этих компаний и ваша

Заключение Союз да и нет Совет дерева, Стой прямо и гордо, Пусти свои корни в глубины Земли, Отражай свет великого Солнца, Думай о жизни, Тянись вверх ветвями… Будь гибким И помни о своих корнях. Наслаждайся природой! Илан Шамир Мы с вами изучили процесс позитивного

Союз ДА и НЕТ Позитивное НЕТ символизирует союз двух самых основополагающих слов любого языка: ДА и НЕТ.Сегодня самая серьезная проблема заключается в том, что мы давно оторвали свои ДА от НЕТ. ДА без НЕТ – это умиротворение, а НЕТ без ДА – это война. ДА без НЕТ лишает вас

Когда в товарищах согласья нет

В Союзе кинематографистов России (СК) неутихающий скандал. Состоявшийся не так давно съезд избрал председателем союза режиссёра Марлена Хуциева. Сторонники бывшего руководителя – Никиты Михалкова объявили съезд и все принятые им решения нелегитимными. Актёр Василий Ливанов, режиссёры Владимир Наумов и Клим Лаврентьев, директор Госфильмофонда Николай Бородачев даже подали в суд иск, цель которого – восстановление Михалкова в правах председателя СК. Трудно себе представить, как удастся суду разобраться в этой дремучей коллизии! А нам остаётся только слушать голоса из разных кинематографических лагерей.

Справка «Гудка»

Конфликт в СК разразился после очередного съезда организации. Он прошёл 18 –19 декабря прошлого года. Никита Михалков, возглавлявший СК с 1997 года, назвал мероприятие нелегитимным. Он объяснил это тем, что выборы делегатов проходили с нарушениями, без кворума, и предложил перенести съезд. Большинство делегатов не поддержали это предложение и признали съезд законным. В итоге был избран новый председатель союза – кинорежиссёр Марлен Хуциев. Минюст отказался регистрировать результаты выборов, поскольку документы с решениями съезда были оформлены неправильно. Теперь представители союза должны устранить нарушения до 1 апреля.
Между тем Пресненский суд Москвы ранее намеревался приступить к рассмотрению по существу иска членов союза, в котором заявители просят признать недействительными результаты последнего съезда союза. Суд не стал рассматривать иск по существу, так как по ходатайству ответчиков Хуциев был признан третьим лицом. Теперь по закону суд должен рассматривать заявление с начальной стадии – досудебной подготовки.

В последние месяцы в экономической прессе стали появляться статьи о «новой индустриализации» США: возвращении в страну заводов, которые в течение предыдущих двух десятилетий местные компании предпочитали размещать в развивающихся странах. Оптимисты прочат Соединенным Штатам приток инвестиций и рост промпроизводства, а скептики обращают внимание на бедственное положение Евросоюза и Японии, лишь по контрасту с которым скромные улучшения в американской промышленности могут считаться «бумом». «Лента.ру» изучила доводы тех и других, чтобы понять, действительно ли США оказались на пороге новой индустриализации.

В конце 1990-х - начале 2000-х годов казалось, что в мировой экономике произошло окончательное разделение труда: передовые государства обеспечивали разработку новых технологий, а само производство было вынесено в развивающиеся страны с дешевой рабочей силой. Новый экономический миропорядок стал возможен благодаря целому комплексу причин, ключевые из которых - доминирование в мире транснациональных корпораций, либерализация мировой торговли и интернетизация.

Из этого разделения труда извлекали выгоду все участники: крупные компании снизили свои расходы, небогатые страны получили инвестиции и, следовательно, возможность улучшить благосостояние своих граждан, а потребителям достались более дешевые товары. Можно было ожидать, что столь выгодная для всех схема просуществует в неизменном виде еще по крайней мере несколько десятилетий, однако уже в начале 2010-х годов стало понятно, что в мире есть несколько стран-исключений, экономики которых в эту схему не вписываются. Одним из таких исключений стали США, крупнейшая экономика мира.

Обратно в Америку

В начале декабря 2013 года газета The New York Times со ссылкой на данные Министерства торговли США сообщила , что экспорт автомобилей из Соединенных Штатов за период 2009-2012 годов вырос почти на 80 процентов, а за десять месяцев 2013-го рост экспорта составил почти девять процентов в годовом измерении. Если в 2012-м на экспорт (включая Канаду и Мексику) отправилось 1,8 миллиона автомобилей, то по итогам текущего года поставки из США могут достичь уже двух миллионов. Для сравнения, внутри Соединенных Штатов в 2013 году ожидаются продажи 15,5 миллиона автомобилей, так что экспорт по сравнению с размером внутреннего рынка пока выглядит скромно.

В последние десятилетия страна была крупным промышленным импортером, в том числе и в такой исторически важной для себя отрасли, как автомобильная промышленность. Однако после кризиса автомобили, произведенные на территории США (и, в частности, на заводах японских компаний Honda и Toyota), подешевели, став конкурентоспособными и по цене, и по качеству. Впервые за долгое время производители получили возможность отправлять свои машины на экспорт.

Максимальное число рабочих было занято в американской промышленности в 1979 году - тогда оно составило 19,6 миллиона человек.

Активно развивать мощности в США ради насыщения как внутреннего, так и внешнего рынков, помимо автопроизводителей, решили и другие промышленники. В конце 2012 года концерн General Electric начал производство в своем промышленном парке в Луисвилле (штат Кентукки). Полузаброшенный комплекс, от которого GE хотела избавиться еще в 2008 году, сейчас занят конвейерами для сборки кухонных принадлежностей. Издание The Atlantic подсчитало, что GE намерен вложить в парк 800 миллионов долларов, а глава компании Джефф Имельт (Jeff Immelt) в статье для Harvard Business Review весной 2012 года с осторожностью написал о том, что страна становится все более привлекательной для промышленного производства. Еще раньше часть производств вернули из-за рубежа производители домашней техники Whirpool и лифтов Otis.

Помимо компаний, занятых в традиционных отраслях промышленности, о «новом открытии» США заявляют и лидеры высокотехнологического сектора. В частности, Apple, которая производит свои «айфоны» и «айпэды» исключительно за рубежом, в начале ноября 2013 года объявила о намерении построить завод в городе Меса (штат Аризона). На предприятии будут заняты около двух тысяч человек, а стоимость проекта составит не менее 578 миллионов долларов. Точных сведений о том, что будет производиться на заводе, пока нет, но в СМИ предположили, что речь идет о компонентах с применением сапфирового стекла.

Инфографика: Департамент труда США

О своем намерении перенести часть производства из Китая обратно в США компания еще в конце прошлого года. Еще раньше о похожих планах рассказали в Lenovo. Причины, по которым производства переносятся обратно в Соединенные Штаты, компании не указали, но вероятно, они рассчитывают на повышение прибыльности и рекламной привлекательности. В случае с Apple добавляется еще и инновационная составляющая: новый завод будет полностью работать на возобновляемых источниках энергии, в том числе и на солнечной. В США высокотехнологичная промышленность, безусловно, чувствует себя намного увереннее, чем, например, в том же Китае, где сейчас размещены производства Apple.

Подводная часть айсберга

За процессом возвращения промышленных предприятий в США журналисты стали пристально следить в последние два года - когда из единичных случаев «новая индустриализация» начала вырастать в тенденцию. Среди самых очевидных причин переноса заводов из развитых стран профильные СМИ называют высокую стоимость топлива - с 2000 года нефть подорожала примерно в три раза. Дороговизна бензина и керосина автоматически ведет к подорожанию перевозок, а следовательно, и к росту стоимости товаров, ввезенных в США, которые остаются крупнейшим мировым импортером. При этом в самих США в последние годы топливо (прежде всего газ) стабильно дешевеет - благодаря сланцевой революции. По оптимистичным сценариям в ближайшем будущем Соединенные Штаты могут стать не только промышленным экспортером, но и поставщиком энергоресурсов - немыслимая для начала 2000-х годов ситуация.

Кроме того, в самих Соединенных Штатах существенно изменились отношения между работодателями и наемными рабочими. С одной стороны, профсоюзы потеряли значительную часть влияния и охотнее идут на бесконфликтное разрешение споров. С другой стороны, бизнес стал гибче в вопросах оплаты труда и социальных гарантий. По крайней мере, так происходит в автомобильной отрасли.

В пользу того, чтобы размещать производства на территории США, говорит также высокая квалификация рабочих и производительность труда, сильно превосходящая аналогичные показатели в развивающихся странах. Безусловно, китайскому рабочему пока можно платить намного меньше, однако разница в зарплатах между Китаем и США хоть и медленно, но все же сходит на нет.

На волне относительного успеха возвращения компаний в Штаты некоторые специалисты засомневались : может быть, сам вынос производства в развивающиеся государства в 1990-2000-е годы был ошибкой? В предыдущие десятилетия, утверждают скептики, не учитывались скрытые расходы на поддержание производства, разнесенного по разным государствам.

Инфографика: Morgan Stanley Research

Осенью 2012 года консалтинговая компания Boston Consulting Group опубликовала доклад , в котором предсказала рост числа занятых в американской промышленности на пять миллионов человек к концу десятилетия. А уже к 2015 году экспортировать промтовары из США будет на 5-25 процентов дешевле, чем из развитых европейских государств или Японии. Опасность от реиндустриализации Соединенных Штатов признали , в частности, в Китае: инициатива американского руководства грозит Пекину потерей множества заказов.

И все же оптимизм по поводу промышленных перспектив Соединенных Штатов не следует преувеличивать - говорить об индустриальном ренессансе Америки пока все же рано. Подтверждением тому может служить Детройта летом 2013 года. Некогда столица и символ «большой тройки» американских автопроизводителей, он оказался не в состоянии выплатить примерно 20 миллиардов долларов задолженности. Помимо очевидных просчетов городских властей свою роль сыграл кризис, поразивший тогда автомобильную индустрию США - технологическое отставание американских автомобилей в конце 2000-х привело к сокращению спроса на бренды GM, Ford и Chrysler.

Судьба во многом парадоксального промышленного возрождения Соединенных Штатов будет определяться множеством внутренних и внешних факторов. Не в последнюю очередь она зависит от результатов противостояния промышленников и финансистов. Весной 2013 года The Financial Times проанализировала прогноз экономиста Джерарда Минака (Gerard Minack), работавшего тогда на инвестбанк Morgan Stanley. Известный своими «медвежьими» взглядами на фондовый рынок, Минак поставил под сомнение целый ряд стереотипов о второй индустриализации США - начиная с корректности самого термина (ни о какой де индустриализации Соединенных Штатов в конце XX века не было и речи) и, что важнее, заканчивая непосредственной связью между возвращением промышленности в США и ростом фондового рынка.

Эта связь чрезвычайно важна, потому что лежит в основе самого процесса реиндустриализации - процесс будет продолжаться до тех пор, пока он экономически выгоден. По мнению Минака, рост фондового рынка в США в последние годы был обусловлен снижением расходов крупных компаний, которое достигались с помощью переноса производства в страны с дешевой рабочей силой. Возвращение производства в США, скорее всего, увеличит производительность, но будет ли оно сопровождаться схожим по масштабам снижением издержек крупных компаний и ростом котировок их ценных бумаг? Ответ на этот вопрос неочевиден, но именно от него и будут зависеть перспективы реиндустриализации США.

Екатерина Истомина

Если золото (разных цветов) следует считать главным историческим часовым металлом, то сталь здесь относительный новичок. Последний раз стальные часы получили широчайшее распространение в 1990-х годах, в эпоху глобальной экономии и борьбы с очевидной роскошью.

Сталь — металл демократичный, надежный, неприхотливый, неброский. Сталь — еще и очень необидчивый металл, его легко комплектовать с золотом, каучуком, титаном, алюминием, керамикой. Но чаще всего, разумеется, недорогую сталь комплектуют как раз с золотом. И дело даже не только в том, чтобы сделать бюджетную стальную модель краше и чуточку дороже. Дело в том, что природная бледность стали хорошо сочетается с парадной румяностью золота. Словом, в этом союзе присутствует не только экономика, но и эстетика.

Эти экономико-эстетические обстоятельства данного союза впервые хорошо подметили в Rolex: в 1933 году у этой марки появились спортивные, фирменной конструкции "устрица", часы, сделанные из стали и желтого золота. В 1945 году состоялась официальная премьера часов знаменитой сегодня концепции Rolesor: именно так маркируются все двухцветные модели Rolex. Особенной популярности часам семейства Rolesor Rolex удалось добиться в 1960-х годах. Но и ныне Rolesor Rolex занимают важное место в линейке марки, прежде всего в женской ее части: женские часы семейства часто получают перламутровые, с лирическими гравировками циферблаты.

Впрочем, Rolex — это марка, которая всегда принципиально стоит вне каких-либо трендов. Между тем одним из заметных событий прошедшего Базельского салона можно считать появление "часов среднего класса" — крепких, коренастых, собранных, продуманных до последнего франка продуктов, предназначенных для тех, кто может позволить иметь только одни, но зато самые настоящие швейцарские часы. К флагманам такого класса необходимо отнести, разумеется, коллекцию Imperiale de Chopard. Это обширнейшее шумное часовое семейство, в котором представлены модели на любой вкус. Сталь, все оттенки золота, кожаные ремешки, металлические браслеты, "пейзажи" циферблатов, бриллиантовые pave, различных размеров корпуса. Коллекции, подобные Imperiale de Chopard,— это становой хребет любой марки, так как именно они делают основную кассу. И многоликость таких часов понятна: они должны понравиться покупателям всех континентов.

Кроме Chopard по стальным и золотым рельсам также в этом году отправились Longines (DolceVita, PrimaLuna), Raymond Weil (Parsifal), Maurice Lacroix (Les Classiques Reserve de Marche), TAG Heuer (Carrera) и Bvlgari (Diagono). В этом списке итальянский дом — определенное исключение. Для Bvlgari сталь и золото имеют в первую очередь тактильный, эстетический смысл: сочетание подчеркивает брутальную композицию корпуса и фирменный для римской марки прием логомании. Для всех остальных компаний коммерческий смысл перечисленных выше коллекций очевиден: продажи, продажи и еще раз продажи. Впрочем, появление такого "среднего класса", станового хребта можно только приветствовать: качественные, профессиональные часы свидетельствуют о реальном оздоровлении часовой экономики.